Серый жеребец недовольно фыркнул, повинуясь останавливающему движению колен и натяжению поводьев. Инквизитор успокаивающе похлопал его по шее и спрыгнул с седла.
Поморщившись, медленно согнулся-разогнулся, не обращая внимания на боль, которой отозвалась спина. Слуги Матери Церкви должны презирать неудобства, претерпеваемые их физической оболочкой. В особенности если на них возложена такая миссия, как очищение сего грешного мира от ереси и зла.
Последние два дня Марек практически не слезал с конской спины. Короткий перекус, от силы час сна - и снова дорога. Ведьма и так намного его опережала, не след давать ей дополнительную фору. Гончий Пес принадлежал к числу тех, кто предпочитал делать свою работу быстро и чисто. А не кружил вокруг да около, медленно стягивая кольцо охотников вокруг зверя. Чем снисходительнее ты относишься к злу, тем сильнее оно пускает корни в твоей собственной душе. Инквизитор знал не одного из своих бывших соратников, которые поддались греху, уйдя с правильного пути. Один сжалился над оборотнем... и был им же загрызен. Другой повелся на юный возраст и красивые глаза ведьмы... и сгорел на очищающем костре вместе с ней, как пособник нечистой силы. Мареку не было их жаль. Против зла есть лишь три средства - сталь, огонь, и молитва. Сталь - чтобы пресечь деяния нечисти. Огонь - чтобы выжечь все следы этих неправедных деяний с лика земли. И молитва - чтобы душа грешника нашла упокоение и не искала обратной дороги в мир живых.
И, возможно, поэтому святые отцы возложили именно на него эту ответственную задачу - вернуть в лоно Церкви то, что похитило это исчадие ада в женском обличье.
Снабдив вдобавок вот этой вещицей...
Марек на сантиметр вытащил висящий на левом боку клинок из ножен. Лезвие тускло светилось. Не полыхало ярким светом, как должно было бы в присутствии ведьмы в двух шагах... но сияло уже ощутимо ярче, чем те же два дня назад. Он приближался к цели.
Не сказать, чтобы инквизитор был доволен тем, что при нем находилось это оружие... но святые отцы сказали свое слово, и он, как и подобает истинному сыну Церкви, преклонил голову перед их волей. Да, это магия. Но магия не мерзкая, ведьминская, которую следовало уничтожать без жалости, как крестьянин выпалывает сорняки на своем поле... а  церковная. Дух, который сидел в мече, был светлым и спокойно выносил присутствие серебра на лезвии и рукояти оружия. Демон бы на его месте не продержался бы и минуты. И пока что охотно помогал инквизитору.
И все равно... для Гончего Пса в этом было что-то неправильное.
Но кто он такой, чтобы осуждать решения мудрых иерархов?
Привязав жеребца возле коновязи, инквизитор бросил очередной взгляд на вывеску над дверью харчевни. Там красовался медведь с кружкой пива в мохнатой лапе и зубастой ухмылкой. Названия харчевни написано не было. Закономерно. В этих краях вряд ли многие умеют читать.
Надолго задерживаться здесь Марек не собирался. Оставить коня... и снова в путь. След ведьмы отчетливо вел в леса, лошади там делать нечего. Переломает еще ноги... да и одному инквизитору было двигаться куда сподручнее. И быстрее.
Толкнул дверь, краем глаза успев заметить движение за своей спиной. Встретился взглядом с парнем, замершим возле коновязи, и красноречиво положил ладонь на рукоять клинка.
Незадачливый конокрад растекся в широкой улыбке и поспешил ретироваться.
Марек отвернулся, шагнув в темный полумрак харчевни.
Столов было несколько. Три, если быть точным. За одним из них сидела пьяная компания. Интереса для инквизитора она не представляла. Второй, ближайший к стойке, был пуст. За третьим расположились две какие-то подозрительные личности... Вроде и обычные наемники с виду, но...
Марек привычно потянул воздух носом. Наработанное за годы чутье сигнализировало, что здесь что-то не то. Может, и не сама тьма, но ее бледная тень...
Что-то не так с этой парочкой...
- Доброго дня, господин. Чего изволите?
Повернув голову, инквизитор столкнулся взглядом с заискивающей улыбкой хозяина харчевни. Мужик безошибочно обратил внимание на добротную дорогую одежду Марека, клинок с серебряной рукоятью... да и конь от его взгляда вряд ли укрылся. Вейнская порода... Матерь Церковь обеспечивала своих верных слуг самым лучшим.
Инквизитор оперся на стойку.
- Информация, - сказал он. Чуть хрипловато; последние несколько дней он ни с кем не разговаривал. - Об одной женщине.
- Информация, господин, дело такое, - мужик оглянулся,- сами понимаете. Деликатное. И...
Марек молча отвернул воротник, показывая знак ордена.К долгим разговорам он сегодня не был расположен. А насчет того, чтобы выдавать себя... ведьма все равно уже не здесь.
При виде символа святой инквизиции хозяин харчевни ощутимо сбледнул.
И тут же стал гораздо услужливее:
- Все, что угодно, ради Матери Церкви, - мужик размашисто перекрестился. Инквизитор наморщил нос: Марек никогда не любил подобные показушные жесты. Не след выставлять напоказ свою любовь к Единому, какой бы сильной она ни была. - Так вы ищете женщину? Не ту, часом...
Ответить ему Марек не успел.
Клинок неожиданно толкнул его в бок, и инквизитор, не раздумывая, метнулся в сторону, услышав раздраженную вибрацию воткнувшегося в деревянную стену на уровне его головы ножа. В перекате увернулся от второго и вскочил на ноги, вытянув ладони перед собой.
Святая Алисия, покарай тех, кто осмелился посягнуть на жизнь продолжающего святое дело твое!
Небесная покровительница Инквизиции отозвалась. Как и всегда...
Серебристое пламя, сорвавшееся с ладоней Марека, ударило одного из тех самых подозрительных типов в грудь. Второго, ослепленного вспышкой, инквизитор скрутил уже сам. Без особых затей двинул рукоятью меча по голове и уселся рядом.
Где-то за спиной испуганно скулил хозяин харчевни.
Марек потянул воздух носом. Рывком расстегнул чужую рубашку, с брезгливостью уставившись на то, что находилось под ней.
Ведьминский амулет. На защиту от случайной стрелы, кажется. Самое то для солдата удачи.
У второго наверняка то же самое.
Инквизитор сдернул с шеи незадачливого наемника амулет. Освободил и второго от его мерзкой ноши, брезгливо взяв переплетение нитей, шерсти и перьев двумя пальцами. Убрал оба ведьминских изделия в сумку.
И, не сдержавшись, ощерился.
След. Ясный след. Четкий, как отпечатки медвежьих лап на снегу.
Наконец-то.
Марек был уверен, что амулеты изготовила та самая ведьма, которую он искал. Чувствовал. Всем своим инквизиторским нутром.
- Веревку принеси,- холодно бросил он трясущемуся трактирщику. - Живее.
Двоим, лежащим сейчас на полу, Гончий Пес не завидовал. Оба поплатятся за то, что совершили. Они осмелились  посягнуть на Церковь и жизнь преданного слуги Ее. А за такое деяние наказанием был лишь костер.
Короткое благодарное прикосновение к выпуклой поверхности амулета, скрывающегося под курткой. Подарок наставника с частицей праха святой Алисии Кары Небесной уже не раз спасал инквизитору жизнь....

Задерживаться в деревушке Марек не стал.
Как ни прискорбно, но слишком дорого могло стоить сейчас самоличное осуществление церковного правосудия. Каждая секунда промедления увеличивала расстояние между ним и беглянкой. Не для этого инквизитор все эти полгода так упорно его сокращал. Рыл носом землю. Словно настоящая собака, имя которой он носил. Ошибаясь, давая круги вслед за причудливыми заячьими петлями... но всякий раз вновь оказываясь на хвосте добычи.
Приведенный в сознание ведром холодной воды наемник (тот, которого инквизитор оглушил ударом рукояти; пробуждения второго пришлось бы ждать слишком уж долго...), как того и следовало ожидать, знал немного. Дескать, помогли красивой женщине по мелочи... дали в глаз покусившимся на ее кошелек местным пьянчугам... а та в ответ и одарила амулетами. Вот и вся история. Даже слишком просто для того, чтобы быть ложью.
Марек ни на секунду не сомневался, что вся история с беззащитной девушкой и бухими мужланами была не более чем хорошо разыгранной постановкой. Если учесть, что оба парня были из Черного Быка - отряда, в настоящий момент собиравшегося воевать далеко на западе, в Онте...
След бы повел туда. И инквизитор, скорее всего, двинулся бы следом за ним...
После этого Марек задержался в деревне всего лишь на полчаса. Распорядился запереть обоих олухов в достаточно крепком подвале, оставив на его дверях знак Инквизиции (чтобы никто неразумный не решил вывести грешников из-под карающего меча Церкви), написал короткое письмо в ближайший монастырь ордена с просьбой об осуществлении правосудия... и снова ринулся в погоню.
Серый Буран шел ровной рысью; оставлять лошадь в деревне инквизитор передумал. Четыре ноги быстрее двух. Оставит возле леса: умная животина сама найдет дорогу к жилью. А ежели и пойдет на поживу волкам... что же. Значит, так угодно Единому. И не пристало слуге Его думать о таких мелочах, лишь отвлекающих от выполнения  основной задачи.
Удары копыт о землю... вспугнутая птица, взлетевшая с истошным воплем за хвостом жеребца...
Амулеты вели Гончего Пса, как свет в непроглядной ночи ведет усталого путника. Соединяли его прочной нитью со своей создательницей. Шептали, пели и звали - ласковым голосом, который слышен лишь тем, у кого Сила, как зовут ее еретики - в крови. Магия не текла через них бурным потоком, нет. Она сочилась тонкой струйкой. Но, тем не менее, этого было вполне достаточно, чтобы заставить инквизитора снова и снова бормотать себе под нос молитву, защищающую от колдовства. Ограждающую разум и чувства от зова ведьминской магии...
Подчас Марек ненавидел себя за этот изъян. Большинство его коллег, работая с подобными предметами, не были способны слышать ничего подобного. Не были вынуждены бороться с соблазном окунуться в магический поток, зачерпнуть полной горстью его силу, использовать ее... Но, по большому счету, инквизитор считал это испытанием. Испытанием воли и духа, посланным Единым. И не ему, рабу Его, роптать на волю Творца.
Поначалу у инквизитора возникла было мысль избавиться от одного амулета, оставив при себе второй... но вынужден был отказаться от этой идеи. След, который оставляют два творения колдуна, куда четче, чем тот же след, но оставленный одной вещью. И идти по нему гораздо легче.
- Святая Алисия, огради последователя верного твоего от колдовства богомерзкого и нечистого...
Зов притихал, становился едва слышным шепотом. Но стоило лишь на секунду замолчать, переводя дух, как снова усиливался...
Из-под лиственного полога небольшого леска, в который нырнула дорога, Марек выехал на луг. Огляделся, с превеликой неохотой обновляя свою связь с амулетами прикосновением к ведьминским изделиям.
Нить вела в темную громаду леса, тянущуюся напротив. Куда-то вглубь...
Короткий удар пятками в бока заставил Бурана прибавить ходу. Дыхание жеребца пока было еще не слишком усталым; следовало выжать из коня все, что только можно. И вовремя остановиться. Мареку было без надобности остаться без средства передвижения на самой середине пути.
- Аминь. Святая Алисия...
Клинок, уже привычно извлеченный из ножен на сантиметр, светился. Еще ярче. Скоро он должен загореться белым пламенем - таким, каким видится солнечный свет человеку, проведшему несколько лет в полной темноте...
Ближе и ближе...
Несмотря на то, что, казалось бы, должен был ощущать радостное предвкушение охотника, нагоняющего добычу, в этом отношении инквизитор оставался хладнокровным. Чистый, незамутненный эмоциями - тем более такими низменными - разум - вот в чем залог удачного исхода дела.